В городе Каире, в сердце Египта, жил старик, по имени Алибег Кашкаши. Он был хром на левую ногу и, проходя по улицам города, на каждом шагу приплясывал. Городским ребятишкам это казалось смешным, и, завидев старика ещё издали, они сами начинали приплясывать и кричать нараспев: Алибег Кашкаши, Попляши, насмеши!
Когда он к ним приближался, шалуны кричали ещё громче:
Алибег Кашкаши, Попляши, насмеши!
Когда же он проходил, безобразники следовали за ним по пятам. И, куда бы ни шёл старик, всюду слышал он одно и то же:
Попляши, насмеши! Попляши, насмеши!
Наконец это надоело Алибегу. Он нагнулся, поднял с дороги камень и бросил в озорников. Камень попал одному из мальчишек в голову, и на лбу у него вздулась большая шишка. Шалун побежал к отцу, громко плача и жалуясь на злого Алибега. Разгневанный отец выбежал из дома, схватил Алибега за руку и привёл к судье.
— Этот злой Алибег, — сказал отец, — бросил камнем в моего любимого сына и поставил ему на лбу большую шишку. Расправься с ним!
Строгий судья спросил Алибега:
— Злой человек, как посмел ты обидеть ребёнка? Я тебя накажу по закону.
Но вместо ответа Алибег состроил смешную рожу и закричал нараспев точь-в-точь, как это делали ребятишки:
Вот-вот, накажи, Народ насмеши!
— Конечно, я тебя накажу! — воскликнул судья. Тогда Алибег запел ещё громче:
Накажи, накажи, Народ насмеши!
Кривляясь и гримасничая, он стал приплясывать перед судьёй и продолжал петь:
Накажи, накажи, Народ насмеши!
— Замолчишь ли ты, безумный старик! -закричал судья, и лицо его стало красным от гнева.
Накажи, насмеши! — не слушая судью, продолжал Алибег.
Разъярённый судья сделал знак стражникам, и солдаты схватили Алибега. Тогда Алибег рассмеялся и сказал судье:
— О справедливейший из справедливых! Ты вышел из себя, и лицо твоё покраснело от гнева, а я спел тебе эту глупую песенку только четыре раза. Подумай же, каково было мне, если злые мальчишки каждый день бегали за мной и высмеивали моё имя. Разве не имел я права рассердиться?
Тогда судья понял, что Алибег не виновен, и сказал отцу мальчика:
— Этот почтенный человек украсил твоего сына шишкой на лбу. Ступай же домой, возьми прут тростника и разукрась шалуна с другого конца.
Так сказал судья и отпустил Алибега.
С этого дня дети перестали дразнить хромого. При встрече с ним они кланялись и вежливо приветствовали его:
— Здравствуйте, дедушка Алибег Кашкаши!
Когда он к ним приближался, шалуны кричали ещё громче:
Алибег Кашкаши, Попляши, насмеши!
Когда же он проходил, безобразники следовали за ним по пятам. И, куда бы ни шёл старик, всюду слышал он одно и то же:
Попляши, насмеши! Попляши, насмеши!
Наконец это надоело Алибегу. Он нагнулся, поднял с дороги камень и бросил в озорников. Камень попал одному из мальчишек в голову, и на лбу у него вздулась большая шишка. Шалун побежал к отцу, громко плача и жалуясь на злого Алибега. Разгневанный отец выбежал из дома, схватил Алибега за руку и привёл к судье.
— Этот злой Алибег, — сказал отец, — бросил камнем в моего любимого сына и поставил ему на лбу большую шишку. Расправься с ним!
Строгий судья спросил Алибега:
— Злой человек, как посмел ты обидеть ребёнка? Я тебя накажу по закону.
Но вместо ответа Алибег состроил смешную рожу и закричал нараспев точь-в-точь, как это делали ребятишки:
Вот-вот, накажи, Народ насмеши!
— Конечно, я тебя накажу! — воскликнул судья. Тогда Алибег запел ещё громче:
Накажи, накажи, Народ насмеши!
Кривляясь и гримасничая, он стал приплясывать перед судьёй и продолжал петь:
Накажи, накажи, Народ насмеши!
— Замолчишь ли ты, безумный старик! -закричал судья, и лицо его стало красным от гнева.
Накажи, насмеши! — не слушая судью, продолжал Алибег.
Разъярённый судья сделал знак стражникам, и солдаты схватили Алибега. Тогда Алибег рассмеялся и сказал судье:
— О справедливейший из справедливых! Ты вышел из себя, и лицо твоё покраснело от гнева, а я спел тебе эту глупую песенку только четыре раза. Подумай же, каково было мне, если злые мальчишки каждый день бегали за мной и высмеивали моё имя. Разве не имел я права рассердиться?
Тогда судья понял, что Алибег не виновен, и сказал отцу мальчика:
— Этот почтенный человек украсил твоего сына шишкой на лбу. Ступай же домой, возьми прут тростника и разукрась шалуна с другого конца.
Так сказал судья и отпустил Алибега.
С этого дня дети перестали дразнить хромого. При встрече с ним они кланялись и вежливо приветствовали его:
— Здравствуйте, дедушка Алибег Кашкаши!
