Одна хилая мышка, что жила в библиотеке, вздумала как-то навестить своих сородичей, которые ютились в подвале и были далеки от всего мира.
— Вы ничего не знаете про то, что делается на свете! — заявила она своим оробевшим сородичам. — Вы, наверное, даже читать не умеете?!
— Зато ты, конечно, многое знаешь! — вздохнули те.
— Ну, к примеру, вы ели когда-нибудь кошку?
— Что ты! Боже упаси! У нас все больше кошки охотятся за мышами.
Однажды со светофором, который висит на соборной площади в Милане, произошло что-то странное: все огни его вдруг окрасились голубым цветом и люди не знали, что делать — переходить улицу или не переходить? Идти или стоять?
Все глаза светофора излучали голубой свет — во все стороны только голубой свет. Таким голубым никогда не было даже небо над Миланом.
— Это потому, что вы невежды! Я же на своем веку не одну кошку съела, и, уверяю вас, ни единая даже не пискнула!
— И вкусны» бывают кошки?
— Вкусные. Только отдают немного бумагой и типографской краской. Но это пустяки! Собаку вам доводилось пробовать? Нет?
— Что ты, что ты?!
— А я как раз вчера съела одну. Овчарку. У нее были довольно приличные клыки, но, в общем, она преспокойно позволила съесть себя и даже не тявкнула.
— И тоже было вкусно?
— Очень. Хотя тоже чуточку с бумажным привкусом. А носорога не пробовали?
— Ну что ты! Мы даже в глаза его не видели никогда! Он на что больше походит — на пармидхсанский сыр или на голландский?
— Он походит еа носорога, разумеется. А слона или монаха, принцессу или елку тоже, наверное, никогда не доводилось есть?
В этот момент кошка, которая пряталась в углу за чемоданами, с грозным мяуканьем выскочила на середину подвала. Это была самая настоящая живая кошка, с пышными усами и острыми когтями.
Мышата в один миг разлетелись по своим норкам. А библиотечная мышка, увидев ее, так удивилась, что застыла на месте, словно игрушечная. Кошка цапнула ее лапкой и стала играть с нею.
— А, это ты — та самая мышка, которая ест кошек?
— Я, ваша светлость… Вы должны понять меня…
Я ведь живу среди книг…
— О да, понимаю, понимаю! Ты ешь кошек, нарисованных, напечатанных на бумаге…
— Иногда, и только в научных целях…
— Разумеется. Я тоже очень люблю литературу… А не кажется ли тебе, что не мешает немного поучиться и у жизни? Тогда, быть может, ты поняла бы, что не все кошки сделаны из бумаги и не все носороги позволяют мышам грызть себя.
К счастью для бедной пленницы, кошка на секунду отвлеклась — она увидела неподалеку паука, — и ученая мышка в два счета оказалась среди своих книг. Пришлось кошке довольствоваться пауком.
— Вы ничего не знаете про то, что делается на свете! — заявила она своим оробевшим сородичам. — Вы, наверное, даже читать не умеете?!
— Зато ты, конечно, многое знаешь! — вздохнули те.
— Ну, к примеру, вы ели когда-нибудь кошку?
— Что ты! Боже упаси! У нас все больше кошки охотятся за мышами.
Однажды со светофором, который висит на соборной площади в Милане, произошло что-то странное: все огни его вдруг окрасились голубым цветом и люди не знали, что делать — переходить улицу или не переходить? Идти или стоять?
Все глаза светофора излучали голубой свет — во все стороны только голубой свет. Таким голубым никогда не было даже небо над Миланом.
— Это потому, что вы невежды! Я же на своем веку не одну кошку съела, и, уверяю вас, ни единая даже не пискнула!
— И вкусны» бывают кошки?
— Вкусные. Только отдают немного бумагой и типографской краской. Но это пустяки! Собаку вам доводилось пробовать? Нет?
— Что ты, что ты?!
— А я как раз вчера съела одну. Овчарку. У нее были довольно приличные клыки, но, в общем, она преспокойно позволила съесть себя и даже не тявкнула.
— И тоже было вкусно?
— Очень. Хотя тоже чуточку с бумажным привкусом. А носорога не пробовали?
— Ну что ты! Мы даже в глаза его не видели никогда! Он на что больше походит — на пармидхсанский сыр или на голландский?
— Он походит еа носорога, разумеется. А слона или монаха, принцессу или елку тоже, наверное, никогда не доводилось есть?
В этот момент кошка, которая пряталась в углу за чемоданами, с грозным мяуканьем выскочила на середину подвала. Это была самая настоящая живая кошка, с пышными усами и острыми когтями.
Мышата в один миг разлетелись по своим норкам. А библиотечная мышка, увидев ее, так удивилась, что застыла на месте, словно игрушечная. Кошка цапнула ее лапкой и стала играть с нею.
— А, это ты — та самая мышка, которая ест кошек?
— Я, ваша светлость… Вы должны понять меня…
Я ведь живу среди книг…
— О да, понимаю, понимаю! Ты ешь кошек, нарисованных, напечатанных на бумаге…
— Иногда, и только в научных целях…
— Разумеется. Я тоже очень люблю литературу… А не кажется ли тебе, что не мешает немного поучиться и у жизни? Тогда, быть может, ты поняла бы, что не все кошки сделаны из бумаги и не все носороги позволяют мышам грызть себя.
К счастью для бедной пленницы, кошка на секунду отвлеклась — она увидела неподалеку паука, — и ученая мышка в два счета оказалась среди своих книг. Пришлось кошке довольствоваться пауком.
